Источник      Текст: Константин Черунов

Флейта на рождение

Джеймс Дин сыграл всего в трех фильмах, не получил ни одной официальной награды или премии, не оставил после себя ни учеников, ни наследников. Но его имя  навсегда вписано в золотую книгу славы Голливуда. Кумир «рассерженного поколения». Секс-символ, лечившийся от душевной болезни. Гонщик и драчун, прятавший при виде посторонних в карман очки с диоптриями минус 9. Мистик и фаталист.  

А начиналось все так. 8 февраля 1931-го крохотный провинциальный городок Фэйрмаунт, штат Индиана, проснулся от воя сирен скорой помощи. 

– У Милдред Дин начались преждевременные роды, – шептались соседи. – Надо же, всего полгода назад молодые венчались в часовне Святой Троицы – и вот уже с минуты на минуту увидят своего первенца! 

Шестимесячный младенец был абсолютно здоров и даже весил как нормальный. Только вот вместо детского крика загадочно молчал. А на запястье у него было крохотное родимое пятнышко, которое еще сто лет назад в этих краях назвали бы печатью дьявола. Но на дворе стояли новые времена. и отметина никого не смутила.  Кроме того, в разгар Великой депрессии каждое жизнеутверждающее событие встречали  с особым энтузиазмом.  Словом, Дин был желанным и любимым ребенком. 

Милдред и Уинтон Дины были самой странной семейной парой в городе. Процветающий, несмотря на тяжелые времена, зубной врач,  вошедший в пору второй и последней, зрелости, и вчерашняя девчонка, бывшая преподавательница французской литературы в пансионе для благородных девиц. Бывшая, потому что единственный в городе пансион закрылся еще три года назад: обитатели Фэйрмаунта не желали тратить деньги на всякую ерунду.

Милдред, ирландка с голубыми глазами и иссиня-черными волосами, выписывала массу журналов, страстно увлекалась классической поэзией, играла на фортепьяно и флейте и постоянно намекала, что ее род происходит от древних королей Ольстера. В том же духе она воспитывала и единственного сына Джеймса. Будучи трех лет от роду, он читал по слогам статьи из «Харперз Базар» и без запинки произносил такие сложные слова как «контрацепция», в четыре – декламировал мрачные стихи Эдгара По, учился играть на скрипке и прилежно посещал танцкласс. В пять – стал ведущим актером детского театра в Таун-холле – этаком Доме пионеров в довоенной Америке. 

– Ваш сынок, миссис Дин, красив, как ангелочек, и высокомерен, как Кларк Гейбл! – говорили учителя гордой матери. 
– Такими и должны быть настоящие гении! – уверенно отвечала она. 

Без всяких уговоров со стороны родителей Джеймс с удовольствием ходил в церковь и дома часто читал Библию. 

 

В Городе Ангелов

В 1936 году Уинтон получил долгожданное предложение переехать в Санта-Монику, пригород Лос-Анджелеса, ставить «вечные» пломбы обитателям самого скандального мегаполиса Америки. После провинциальной Индианы Город Ангелов поразил  воображение Джимми и до конца его недолгой жизни остался самым любимым  местом на Земле. 
Тогда он сказал маме: 

– Это город, где я хотел бы умереть! 

Но произошло иначе – умерла его мама. Ей было всего 26. 

Милдред сожрал скоротечный рак. В гробу она лежала, точно спала. Маленький Джеймс глядел на нее влюбленными глазами, он не плакал – он был зачарован красотой смерти. Забегая вперед, скажем: потом он не раз будет признаваться ей в любви. Но жизнь продолжалась. Его любимым развлечением стали поездки на пригородном автобусе в Голливуд, прогулки по бульвару Сансет, молочный коктейль в баре Санта-Круз. Втайне он надеялся, что случайно встретит Аву Гарднер или Ширли Темпл. 

Джимми поступил в школьный театр, а еще в секцию бокса. Маленький актер был очень эффектен (как писали потом – «слишком красив для мальчика») в рождественском спектакле, где он играл прозревающего слепого. А еще режиссер-наставница  обмолвилась, что торопилась обучать мальчика всему, ибо боялась, что «он не доживет до премьеры». 

Дома он читал Лорку, Элиота и Эдгара По, а также книги про религии мира. Особенно ему импонировал буддизм, ведь там сам Гаутама Будда учил, что смерть – это только начало. Джеймсу исполнилось 12, когда отец за многочисленные заслуги и примерное поведение подарил ему первый мотоцикл – чешский CZ в полтары лошадиные силы. Кудрявый блондин, маленький, но крепкий, гонял по городу без шлема, да так, что спидометр зашкаливало.  Потом, в разгаре славы, у него будет уже пять двухколесных коней. 

Джеймс увлекался сценой и скоростью, но, вернувшись в свою комнату, подолгу глядел на фотографию матери. Он общался с ней на лишь им двоим понятном мистическом языке. И утверждал, что она давала ему советы и направляла по жизненному пути. 

 

Голливудские холмы

В 1949-м папаша Дин, внезапно вспомнив о существовании сына, решил, что тому было бы неплохо выучиться на адвоката, и оплатил его поступление в колледж Сент-Мэри в Лос-Анджелесе. Джеймс к выбору отца отнесся с пониманием: в конце концов какая разница, что тебе преподают, когда незабвенный Голливуд всего в каких-то трех милях? Дин застал первый всплеск той самой пресловутой сексуальной революции, с Голливудских холмов отправившейся в победоносное шествие по всему остальному миру. Тогда, в конце сороковых, молодые и не очень американцы хотели во что бы то ни стало сбросить со своих душ, а главное – тел, ненавистное ярмо военных лет и радоваться жизни во всех ее проявлениях. А заодно познать мистическую сторону бытия – камлания индейцев, индуистские ритуалы и т.д. 

Все, кто имел хоть малейшее отношение к «фабрике грез», словно с цепи сорвались. Не иметь любовницы или двух, не быть  сатанистом – все равно что состоять в глупой религиозной секте. Мужья, возвращаясь домой, предварительно звонили женам, чтобы, не дай бог, не испортить «вечеринку» неожиданным вторжением, а про безумные оргии продюсеров и суперзвезд кино в укрытых от посторонних взглядов пальмами виллах в Беверли-Хиллз восторженно шептались старшеклассницы. Кроме того, гей-община Лос-Анджелеса начала издавать журнал One, где открыто пропагандировала свои взгляды и раскрывала имена своих адептов. 

Наверное, именно тогда, стремясь к актерскому успеху и максимальной скорости на своих чопперах, Джеймс перестал чувствовать разницу между мужчинами и женщинами в постели. 

Любопытно, что первой ролью Дина в Голливуде стала  роль… Иоанна Крестителя в религиозном телесериале «Горе №1»,  имевшем значительный успех, особенно у девочек из хороших католических семей, и даже породившем нечто вроде фан-клуба. Знали бы эти наивные крохи, какие вавилонские развлечения в перерывах между съемками устраивал их кумир на вилле продюсера Сэма Бернстайна, где его собутыльниками и любовниками были актер Улифтон Уэбб и миллионер-киномагнат Альфредо де ла Вега! 

 

Не сотвори себе кумира

А потом Джеймс получил главную роль в социальной драме «К востоку от рая» по Стейнбеку. И хотя действие происходило в начале века, сюжет был очень актуальным – речь шла о большой американской семье на Среднем Западе, где родители не понимают детей, что и приводит к трагедии. Дин сыграл роль Калеба – паршивой овцы в благородном семействе Трасков. «Я взглянул в глаза Джеймса, – говорил режиссер Элиа Казан, – и понял: вот мой актер. В них были и боль, и отчаянное веселье, и жажда жизни, и что-то бесконечно трагическое». Кстати, по ходу фильма герой Дина погибает. Гонорар ему определили фантастический по тем временам – $1000 в неделю (к примеру, Элизабет Тейлор получала около $100 000 за картину). Но Джеймсу не терпелось исполнить свою давнюю мечту – купить спортивный автомобиль, новенький «форд мустанг». Смущаясь и теребя шейный платок, он попросил,  чтобы ему выдали аванс в десять тысяч и высчитывали потом эту сумму из недельных гонораров. 

– Ты уверен, что крутая тачка – это то, что тебе сейчас действительно необходимо, парень? – спросил режиссер. 

– Мне необходимо чувствовать себя звездой, сэр! Тогда не страшно играть и умирать! – был ответ. 

Фильм имел оглушительный успех. Несмотря на исторический антураж, молодые американцы увидели в Кэле Траске своего. Беспощадного и несчастного, непонятого и страдающего. И неожиданно светлого. 

В телеинтервью национальному каналу Дин заявил: 

– Мечтайте так, как будто собираетесь жить вечно, а живите так, как будто этот день – последний ваш день. 

Годом позже он выскажется еще более радикально: «Живи быстро и умри молодым!» 

В Америке появился новый кумир и секс-символ. Только он сам себя таковым не ощущал.   

 

Красная куртка

В марте 1955 года было решено, что Джимми сыграет в фильме Николаса Рея «Бунтарь без причины», ставшем впоследствии манифестом целого молодежного поколения. Сначала картину хотели делать черно-белой, но потом присвоили ей категорию А и сняли в цвете. Как это ни парадоксально, виной всему стала красная мотоциклетная куртка актера, которая спустя годы будет восприниматься как самый запоминающийся образ фильма. Такие же ярко-красные машины стояли у него в гараже. К тому времени у него дома курились индийские ритуальные палочки, имелась засушенная жаба – символ мудрости негров-рабов, а также перевод Каббалы.   

Еще один странный момент – на съемки Дин приходил с потрепанной книжкой Сент-Экзюпери «Маленький принц» и читал ее в перерывах. Тогда же он познакомился с Марлоном Брандо, самым плохим парнем Голливуда, – что у них могло быть общего? Любовь, как говорили? Или страсть к саморазрушению и бесконечная вера в фатум – судьбу? Когда в финале фильма полицейский беспричинно убивал его приятеля (Плато), из горла Дина вырывался нечеловеческий душераздирающий крик. Казалось, он хотел умереть вместо героя фильма. 

Один модный репортер после встречи с актером сказал так: «Я думал, что Дин – это легенда. Я ошибся... Он – религия!» 

Сам Дин после съемок впал в жестокую депрессию. Он либо бродил, угрюмый и никем не узнанный, по улицам Лос-Анджелеса, либо гонял на предельной скорости на своих машинах и мотоциклах, за ночь покрывая сотни миль. 

 

Та женщина

Джеймс периодически куда-то уезжал, иногда этому предшествовали непонятные телефонные звонки. Он жаловался на головные боли и приступы слабости, говорил, что сам чувствует себя спортивным автомобилем и хочет разогнаться до тысячи миль в час. Поговаривали, что он нанял личного психиатра, что в его доме бывают буддийские монахи и даже экзорцисты. Знакомые Брандо вспоминают, что тот часто говорил Дину по телефону: «Все будет хорошо, малыш, я найду тебе лучшего доктора. Только прошу, не делай этого!» 

Однажды, прикатив на вечеринку к вилле режиссера Джона Стивенса, у которого снимался в последнем своем фильме «Гиганты», Джеймс заметил прислонившуюся к ограде из родосского мрамора ослепительную блондинку. 

– Кто это, Джонни? – спросил он. 

– Это Урсула, она не то австрийка, не то австралийка – новая подружка Рока Хадсона! 

– Ну и дылда! 

Урсула Андерс, старлетка с фигурой женщины-вамп из комиксов и чудовищным немецким акцентом, будущая девушка Бонда и невеста Бельмондо, казалось, не имела никаких комплексов и тут же оценила ситуацию. Бросив своего дружка, она подошла к Джеймсу. 

– Эй, приятель, у тебя быть для меня цигаретка? 

– Назови число! 

– Пять! 

С этой вечеринки они уехали вместе. 

Наверное, она была именно той женщиной, которая тогда была нужна Дину. Они вместе гоняли на мотоцикле, шугали папарацци, баловались порошком и травкой и вызывали индейских духов. 

– Она не так желанна, как смерть, но я чувствую ее обжигающий холод! – говорил Дин. 

 

Смерть, бессмертие

30 сентября Джеймс получил спид-тикет – долгожданное разрешение на превышение скорости и отправился в город Салинас, где собирался принять участие в гонках. В 16.45, то есть в пятом часу пополудни, его «Скорпио» превратился в лепешку при лобовом столкновении со встречным автомобилем. Это произошло на развязке дорог. Свидетелей происшествия не было, а актер скончался в машине скорой помощи по дороге в больницу. При нем нашли две книги – «Маленького принца» Сент-Экзюпери и сборник стихов Лорки. Одет он был в красную куртку, практически такую же, в которой снимался в «Бунтаре». 

Увидев его безмятежное, точно у спящего, лицо, патолого-анатом сказал: 

– Сломанная шея… Смерть… Бессмертие. 

Расследование обстоятельств дела прошло на удивление быстро. Вердикт: несчастный случай, а виноват сам Джеймс Дин. Со вторым участником аварии журналистам так и не удалось поговорить. И Брандо не захотел объяснять свою странную фразу про «бедного маленького дурачка, который все-таки сделал это». 

На похороны Дина в Фэрмаунте не приехал ни один человек из Голливуда. Зато у гроба стояли старые друзья, а священник Джеймс Де Веерд прочитал проникновенную речь. Поклонницы по всей Америке от горя сходили с ума, и даже появились сообщения о попытках суицида. 

«Гиганты» стали абсолютным бестселлером, его трижды посмертно номинировали на «Оскар», правда, так ни одного и не дали. Зато Дин вошел в двадцатку лучших актеров всех времен и народов и признан красивейшим мужчиной планеты. 

Кощунственно звучит, но, похоже, Джеймс Дин ушел из жизни в полном соответствии со своим образом. Разве можно представить его пожилым человеком и даже тридцатилетним? «Слишком быстрый для жизни, слишком молодой, чтобы умереть!» – споют о нем Eagles двадцать лет спустя…